-2-
Вовик никогда еще в жизни так вкусно и много не ел. Он увлекался, сопел, вычищая тарелки, не замечая улыбок окружающих, а когда встречал их, лицо его принимало такой уморительно виноватый вид, что не рассмеяться было невозможно. Его, конечно, хвалили и ставили в пример Даше, которая нехотя возила вилкой по своей тарелке. Она с куда большим удовольствием рассказывала о том, чего наслышалась в этот день от своего маленького приятеля.
- Мам, представь, Вовик говорит, что наш дом на самом деле - морской корабль, а наша квартира находится в нем почти на самом "носу", ну, впереди...
У Вовика запылали уши.
- А еще он говорит, что твоя зубная щетка - вредная и злая тетка, правда, Вовик? А знаете, кого он назвал дедушкой? Шкаф! Который стоит в моей комнате.
- Это потому, что он кряхтит, когда его открываешь, - вставил папа.
- Нет, оказывается, давным-давно он стоял в старом доме, и в нем прятали детей. А один раз даже хотели его сжечь...
- Давай-ка лучше доедай, догоняй своего Вовика, - сказала мама, собирая тарелки. - А шкаф и верно, старый, я помню, была еще маленькой, когда дедушка привез его из комиссионки. Он ведь ореховый, таких сейчас и не делают.
Вовик сидел, опустив голову. Он был бы рад провалиться сейчас сквозь землю. Он медленно поднял глаза, переводя их с мамы на папу. На него было жалко смотреть.
- Ты чего, малыш, - подмигнул ему папа. - Все нормально.
Положение разрядила бабушка. Она вошла в кухню за чайником, посмотрела на всех и сказала:
- А что это наш гость красный такой? И глаза мне его не нравятся. Юля, посмотри-ка его.
И тут же ушла.
- Подойди-ка ко мне, малыш, - попросила мама.
Вовик послушно слез с табуретки и подошел к маме, не сводя с нее глаз.
- Да он горит весь, - тихо сказала мама, трогая его лоб. - И руки горячие.
На семейном совете было решено: положить Вовика в детской, а Даше постелить в бабушкиной комнате на раскладушке.
Мама быстро поменяла белье и стала копаться в аптечке, перебирая лекарства.
- Что теперь делать, не представляю. Я не знаю ни матери его, ни адреса, ни телефона, - сокрушалась она.
- Ничего, все образуется, - сказал папа.
Вовик лежал в Дашиной кроватке, совершенно потеряв ощущение времени и пространства. Впервые в жизни он не верил тому, что с ним происходит. Он лежал, боясь пошевельнуться, и смотрел в окно. Он видел, как по стеклу, сменяя друг друга, текут и текут, изгибаясь, струйки дождя, и чувствовал себя самым счастливым человеком на земле. Мама вошла к нему, еще раз потрогала лоб, подоткнула одеяльце и выключила свет.
- Как уголек, - вздохнула она, прикрывая дверь.
Даше строго было приказано не общаться с больным. Ей следовало почистить зубы и ложиться спать. Проходя мимо его комнаты, она вдруг уловила зовущий ее голосок:
- Дас! Даса-а!..
Оглянувшись по сторонам, Даша юркнула в дверь, подошла к кроватке и наклонилась к Вовику. Даша прислушалась.
Воспаленные губы малыша что-то быстро шептали ей в щеку.
- Я не слышу тебя, - она почти вплотную подставила ему ухо.
И услышала:
- Даса, мы поплывем далеко на калабле... плавда?
- Поплывем, поплывем. Обязательно. Спи, Вовик, выздоравливай.
А папа с мамой сидели на кухне и пили чай.
- У него все такое изношенное, старенькое, даже не знаю, что лучше - стирать или выбрасывать, - жалуясь, говорила мама.
- Да-а, - задумчиво позвякивая ложкой, сказал папа.
Утром Даша проснулась от шума упавшей вазы, которая стояла на тумбочке у изголовья. Комната мягко раскачивалась. Раскачивалась люстра. Раскачивалась герань со столетником. Раскачивался диван со спящей бабушкой. Даша вскочила с постели и едва не упала, потеряв равновесие. Из коридора донеслись голоса мамы и папы, и она бросилась к двери.
- Я теряю рассудок, Максим. Скажи мне, что происходит? Куда все девалось, откуда это взялось! Этого не может быть! Ведь это же невозможно!!! - причитала, уткнувшись в папино плечо, мама.
- Ничего. Разберемся, - говорил папа.
- Мама, что случилось? - одними губами спросила Даша.
- Дашенька, девочка моя, - мама прижала к себе дочку, покрывая ее слезами и поцелуями. - Я ничего не понимаю, я ничего не понимаю!.. - твердила она.
- Ну что ты стоишь! Сделай что-нибудь, мужчина ты или нет!
- Тихо, - сказал папа, - бабушку разбудишь. Всем оставаться на местах.
- Папа, ну скажи же? Что происходит?! - не выдержала Даша.
- Иди и посмотри в окно, - сказал папа.
За окном было море. Настоящее, огромное, как и положено, темнеющее в дымке у горизонта. Небо плавилось от солнца. По всей поверхности этой неспешно вздымающейся, тяжеленной массы воды не замечалось никаких признаков "утонувшего" города. Даша столько раз видела подобную картину в фильмах, по телевизору, но сейчас еле верила своим глазам. Ей показалось, что она услышала крики чаек.
- Пап, а мы не утонем? - едва переводя дух, спросила она.
Но вместо ответа услышала очередной взрыд плачущей мамы. Папа молчал. Он нервно покусывал свой ус и не произносил ни слова. Волны, как ни чем ни бывало, посверкивали себе на солнце, играли себе бурунами и катили друг за другом дальше и дальше...
- Самое забавное во всем этом то, - заговорил вдруг папа. - что мы еще и плывем...
Мама притихла и подошла к ним. Даша посмотрела вниз и увидела, что, действительно, в метре от подоконника, вода заметно тянулась вдоль дома толстыми, расходящимися струями.
- Вот это да! А как же подъезды, двери? - сообразила Даша.
- Я смотрел. Сухо. Нигде не течет.
- Прошу тебя, Максим, скажи что все это значит? - взмолилась мама.
- Так, внимание! Сейчас все выясним, - бодро сказал папа.
Он ходил по комнатам и комментировал:
- Вода есть! Холодная и горячая! Свет есть! Телефон работает! Телевизор тоже!
- Надо позвонить на работу! - ожила мама.
Папа остановил ее в коридоре и, глядя на Дашу, сказал:
- Из квартиры не выходить, окна не открывать. Бабушку не будить.
- А ты куда собрался? - тревожно спросила мама.
- Пора подниматься на палубу, - ответил папа и чмокнул ее в нос.
Вовик спал сладким, благословенным сном. Море баюкало его в гигантской колыбели дома, а он спал и не ведал о том, что происходило сейчас в квартирах старой пятиэтажки, какие бушевали сцены, какие вопли сотрясали изнутри закрытые напрочь окна!